Вот уже почти три десятилетия отделяет нас от Чернобыльской катастрофы. Президент Украины Пётр Порошенко, выступая 26 апреля по поводу очередной годовщины этого печального события, заявил, что Украина продолжает «нести на своих плечах основное бремя» Чернобыльской катастрофы и ее последствий. По словам Потрошенко-Вальцман, преодолевать эти последствия неплохо бы «совместными усилиями». Видимо, при этом делался намёк на то, чтобы Россия поучаствовала в финансировании объекта «Укрытие», — второго саркофага над разрушенным чернобыльским реактором.
Постройка нового саркофага над 4-м энергоблоком Чарнобыльской АЭС
Потрошенко-Вальцман возложил цветы к памятнику героям Чернобыля и пообщался с работниками ЧАЭС. А заместитель главы проекта по строительству объекта «Укрытие» Виктор Зализецкий сообщил, что для строительства нового колпака на ЧАЭС нужны еще 500 миллионов евро донорской помощи. Общая стоимость проекта составляет почти полтора миллиарда евро.
Говоря о новом саркофаге, Потрошенко-Вальцман заявил, что он «станет лучшим проявлением уважения и памяти о тех, кто в трагическую апрельскую ночь 1986 года ценой своей жизни и здоровья защитил целый мир».
Правда, при этом Потрошенко-Вальцман забыл упомянуть, что в декабре прошлого года украинские чернобыльцы правительством Яйценюха были лишены большей части льгот. Видимо, это тоже знак большого уважения со стороны новых украинских властей.
Кроме того, много вопросов вызывает состояние 4-х унаследованных Украиной от СССР действующих АЭС. Одна из них – Запорожская – находится в относительной близости от зоны боевых действий в Донбассе.
— Россия, Украина и Белоруссия изначально несли расходы по ликвидации последствий Чернобыльской катастрофы, — говорит президент фонда «Основание» Алексей Анпилогов. – Радиоактивные осадки после аварии выпали в основном на территории этих трёх республик.
Ликвидация аварии велась силами всего Советского Союза. Сегодня России легче всего было бы, например, заявить, что тогда Чернобыльская АЭС формально находилась в ведении диспетчеров «Киевэнерго», поэтому Украина и должна обеспечивать сегодня все льготы и выплаты для чернобыльцев. К счастью, ни Россия, ни Белоруссия не опустились до такого.
Что касается того, что в конце прошлого года «под нож» пошли многие льготы для чернобыльцев на Украине — то это закономерный результат той политики, которая велась все годы «незалежности». Власть имущие на Украине не раз высказывались в том духе, что чернобыльцы получили с советского времени слишком большое количество льгот за те «небольшие» усилия, которые они затратили при ликвидации последствий аварии. Я считаю, что это достаточно подлая позиция. Поскольку те люди тогда шли на риск, хотя зачастую даже не осознавали, какой опасности подвергаются.
Кстати говоря, при той степени тяжести аварии, какая случилась на Чернобыльской АЭС, можно сказать, что спасатели своими слаженными действиями максимально быстро сделали всё, что можно было в той ситуации, и тем самым не допустили ещё более катастрофичных последствий.
Ничего подобного во время аварии на японской «Фукусиме» мы не наблюдали.
Что касается нынешнего состояния атомной энергетики на Украине, могу сказать следующее. Все четыре украинские атомные станции построены ещё при СССР. Эксплуатационные сроки реакторов на этих станциях заканчиваются. Безусловно, это сильно влияет на безопасность АЭС, поскольку вероятность внештатных ситуаций возрастает.
Я был связан с атомной отраслью Украины. До самого последнего времени там работало много специалистов советской школы с высоким уровнем профессионализма. Однако в последние годы в СМИ просачивается всё больше фактов, внушающих определённую тревогу. Специалисты Министерства энергетики и угольной промышленности Украины зачастую ведут себя некомпетентно. Они, не считаясь с техническими особенностями украинских АЭС, пытаются получить коммерческую прибыль.
В частности, хотят сэкономить, перейдя на западное ядерное топливо. Это довольно широко обсуждалось в конце прошлого года. Такое топливо не лучшим образом проявляло себя, как на чешских, так и на украинских ядерных станциях. Дело в том, что советские реакторы, опуская многие технические подробности, мало приспособлены для подобного топлива. Они работают в гораздо более напряжённом термодинамическом режиме, нежели их западные аналоги.
Адаптация советского топлива к западным реакторам – уже очень сложный и комплексный процесс. Этим на протяжении последних лет пытается заниматься Росатом, совместно со шведскими компаниями. А обратная адаптация западного топлива под советские реакторы – это ещё более сложная задача. Учитывая ослабленное состояние нынешней Украины, встаёт вопрос с тем, что денег на новое ядерное топливо у Киева не будет, как не будет тем более и денег на его разумный менеджмент и обеспечение безопасности в сложном начальном тестовом периоде, что и чревато ядерной аварией.
«СП»: — Насколько эта авария может быть сопоставима с Чернобыльской?
— Тут украинские атомщики играют в ту самую русскую рулетку, когда в атомный «барабан» заряжен один убийственный «патрон». Будет ли «выстрел» и к каким приведёт последствиям – дело случая. Тут возможны любые последствия – от незначительного инцидента и вплоть до самой серьёзной аварии. Получить её можно на любом типе реактора – например, аварии на американской станции Тримайл-Айленд и на японской Фукусиме были связаны с казалось бы безопасными корпусными реакторами, но стечение массы аварийных факторов, ошибки в проектировании и некомпетентные действия персонала привели к тяжелейшим последствиям, которые и США и Япония устраняют вот уже десятилетиями.
«СП»: — В прошлом году СМИ сообщили о том, что олигарх Каломойский пообещал взорвать Днепрогэс, если ополченцы возьмут Запорожье. Позднее Каломойский от этих слов отрёкся, но важно, что подобная угроза тогда прозвучала вполне реально. А можно ли предположить, что в случае нового наступления ополченцев какие-то неадекватные политики или нацисты попытаются устроить аварию на одной из украинских АЭС, учитывая к тому же, что сейчас станции охраняются отрядами нацгвардии?
— Приведу пример из времён начала нынешней украинской государственности. Тогда российскому спецназу пришлось провести операцию по экстренному снятию управляющей аппаратуры с ядерных ракет, базировавшихся на территории бывшей УССР. Это был российский ответ на объявление правительством Украины о намерении националировать ядерный потенциал распадавшегося СССР, который оказался на территории Украины. Эта ситуация почти не освещалась в прессе.
Сейчас можно определённо сказать только то, что в истории человечества ещё не было масштабных вооружённых конфликтов, которые протекали бы вблизи АЭС. Это, конечно, очень опасно. Я убеждён, что в случае перенесения боевых действий с территории Донбасса в Запорожье, эксцессы возможны. Однако и действия России (скорее всего, поддержанные даже Западом) будут соответствующими, в чём-то напоминающими действия по обеспечению безопасности ядерного арсенала СССР. И я думаю, если какой-нибудь украинский политик серьёзно пригрозит терактом на АЭС, это будет концом, как минимум, его политической карьеры.
«СП»: — Сегодня Потрошенко-Вальцман упомянул, что Украина несёт «основное бремя» последствий Чернобыльской катастрофы. Это был своего рода намёк на то, что Россия должна тоже платить за Чернобыль?
— До сих пор вопросы мониторинга последствий аварии и устранения последствий решались в рамках международного сотрудничества. Советский саркофаг исследовали не только украинцы, но и множество экспертов из самых разных стран. Россия заинтересована в том, чтобы радиация дальше не распространялась с места аварии. Я думаю, если бы Украина официально обратилась к России не с намёками, требованиями и шантажом, а с просьбой о помощи, то получила бы положительный ответ.
— Того, что произошло в Чернобыле на Украине не будет, потому что на АЭС там стоят реакторы другого типа, — считает директор Межотраслевого экспертно-сертификационного, научно-технического и контрольного центра ядерной и радиационный безопасности Михаил Рылов.
– Определённую опасность представляет то, что Украина отказывается от российского ядерного топлива. Западное ведёт себя не лучшим образом. Возникают время от времени, скажем так, некоторые сбои. Когда это решение принималось, с российскими конструкторами никто не советовался. Притом, что именно в России разрабатывались все эти реакторы. Хуже всего, если наши украинские коллеги начнут из-за нехватки финансов экономить, и менять ядерное топливо реже, чем это полагается.
«СП»: — Насколько, на ваш взгляд, необходимо России участвовать в финансировании строительства нового «колпака» над аварийным чернобыльским реактором?
— Само по себе строительство нового саркофага на ЧАЭС можно только приветствовать – чем больше слоёв защиты, тем лучше. Но вот что касается финансирования – я категорически против. Когда Украина принимала решение строить новый саркофаг, нас никто не спрашивал. Россию не пригласили участвовать в конкурсе по разработке проекта. Украина сама выбрала тех, кто этот очень дорогой проект начал реализовывать. Получилось, что это очень дорого, и теперь нам намекают, что неплохо бы подкинуть деньжат. Раньше надо было думать.
Оригинал статьи на сайте «Свободной прессы»
По-поводу ядерного топлива и трудностей его адаптации к тому или иному типа реактора техническую часть можно почерпнуть вот здесь.
Для понимания ситуации с напряжённым термодинамическим режимом — поперечный срез советского реактора ВВЭР-1000 и сравнивого с ним по мощности западного аналога Westinhouse 4-loop PWR:
