«Второй день я на чемоданах. Пытались выехать. Дороги (корридора) нет. В Шахтерске,Торезе бой. Никого не выпускают. Снежное обстреливают нацики (так местные называют нацгвардию) постоянно. Я такого еще не видела…
Танк разворачивается и лупит по жилым домам (часный сектор), там нет наших (ополченцев), просто тупо расстреливают людей в домах. Нас тут похоронят заживо… Когда в городе стояли наши (ополченцы), все было нормально, нацики же занимаются мародерством, тащут все подряд к себе в норы. Ходят и взламывают квартиры. Видела, как лупанули по домам, потом сфотографировались на фоне разрушенного дома… Вышел дед лет 80-ти, нацики дали ему банку тушенки и три буханки хлеба, сфотографировались с дедом… и тут же вышел репортаж о том, как «вызволытели» задаривают местное население… фашисты гребаные… Люди увидели репортаж — плевались, мол, лучше с голоду сдохнем, чем из их рук брать еду!
Нас просто уничтожают! Через Росиию бежать невозможно, нацисты обстреливают колону мирных из самолетов. В ополчение идут шахтеры, уже поняли, что наш край подлежит уничтожению. Мы для них не люди, понимаешь?Скажи всем… нас уничтожают! По мирным лупят специально, задача — максимально убить и разрушить. Продукты не завозят. Вырвусь, расскажу все. Напиши: нацики — это фашисты! Если останемся жить, дам тебе интервью…»
PS Аналогичная ситуация практически во всех «освобожденных голодах» — Краматорск, Авдеевка, Орловка