Сколько раз мы слышали «обличительные» речи в адрес сталинской политики перемещения народов из прифронтовой полосы! Говоруны-обличители стремились представить эти депортации, как верх негодяйства и безобразия, пускаясь в передержки, а иногда и в откровенные манипуляции, стараясь убедить всех, что Сталин осуществил нечто такое, что выходит за рамки нормальной практики военного времени, как и нормального отношения к народностям своей страны, что Сталин натворил злых дел.
В густой тени оставался вопрос депортаций в СШП, которые происходили в это же время. И хотя на территории СШП военные действия не велись, а значит и настоящей необходимости принимать столь жесткие меры, на самом-то деле не было, но американские власти устроили-таки депортацию японцев из Калифорнии, причём проведена она была более жестокими и циничными методами, чем сталинские депортации из прифронтовой полосы.
Любопытным моментом является тот факт, что хотя от сталинского принудительного переселения перемещенные народы, конечно же пострадали, но вместе с тем, они были удалены от фронта боевых действий, что разумеется спасло часть жизней. Так что, в вопросе советских депортаций не всё так однозначно, а вот относительно насильственного перемещения японцев в СШП, всё, увы, слишком однозначно и нелицеприяно, нелестно для Америки. Это позорная страница истории Соединенных Штатов, это настоящее преступление режима.
Депортация японцев стала не первой в истории СШП насильственной переброской народов, известны действия в отношении индейцев, в отношении темнокожих, а также и европейских переселенцев, прибывших на территорию Северной Америки до её захвата англичанами, но интернирование японцев стало самым масштабным деянием подобного рода, совершенным режимом вашингтонской власти.
С начала 1942 года в специальные лагеря было помещено около 120 тысяч японцев (из которых 62% имели американское гражданство) с западного побережья СШП. Около 10 тысяч смогли спастись от насильственного выдворения, успев скрыться, переехав в другие районы страны, остальные 110 тысяч были, подобно преступникам, заключены в лагеря, официально называвшимися «военными центрами перемещения». Во многих публикациях (даже американскими исследователями) эти лагеря названы концентрационными.
Рузвельт санкционировал интернирование, подписав 19 февраля 1942 года Чрезвычайный указ № 9066, который разрешал военным властям определить «зоны выселения» и перемещать из них любых лиц. В результате все граждане японского происхождения были насильственно выселены с тихоокеанского побережья, в том числе из Калифорнии и большей части Орегона и Вашингтона, в лагеря для интернированных. В 1944 году Верховный суд СШП подтвердил конституционность интернирования, аргументировав это тем, что ограничение гражданских прав расовой группы допустимо, если того «требует общественная необходимость».
Нужно отметить, что на самом деле, интернирование не ограничивалось только японцами, оно относилось также к немалому числу немецких и итальянских иммигрантов, семьи которых были заподозрены в нелояльности режиму. Помимо того депортации подверглись и те, кто визуально не был похож на японца (и даже скрывал своё японское происхождение) но, по данным ФБР имел хотя бы 1/16 часть японской «крови». Например, дети-сироты, у которых была «одна капля японской крови» (как было указано в письме американского чиновника), тоже были включены в программу по интернированию, были помещены в лагеря.
Ошибкой было бы полагать, что единственной причиной репрессий против японцев, итальянцев и немцев были военные события, поскольку антияпонская истерия нагнеталась в СШП ещё задолго до начала событий Второй мировой.
В начале XX века Калифорния пережила целую волну антияпонских предрассудков, около 90% японских иммигрантов, по причине относительной географической близости Японских островов к Калифорнии поселялись именно в этом штате и соседних с ними, где соперничество за работу и землю приводила к антияпонским настроениям, поскольку белое большиснтво не желало крнкурировать на равных с более неприхотливыми и трудолюбивыми японцами.
В 1905 году в калифорнийский закон о запрете смешанных браков была внесена поправка, запрещающая браки между белыми и «монголами» (общий термин, в то время использовавшийся для обозначения японцев среди других народов восточно-азиатского происхождения). В октябре 1906 года комитет Сан-Франциско по вопросам образования проголосовал за сегрегацию школ по расовому признаку.Девяносто трём ученикам этого округа было приказано перевестись в специальную школу в Чайнатауне. Двадцать пять из этих школьников были американскими гражданами. Эти антияпонские настроения не прекратились и после, о чём свидетельствует «Закон об исключении азиатов» 1924 года, который закрывал для японцев возможность получения американского гражданства.
В 1939—1941 годах ФБР составило «Список предварительного задержания» (CDI) на американских граждан, иностранцев из вражеских держав и представителей других народов, используя данные переписи населения. 28 июня 1940 года был принят закон «О регистрации иностранцев». Среди других постановлений, статья 31 требовала регистрации и снятия отпечатков пальцев со всех иностранцев старше 14 лет.
Ко времени атаки на Пёрл-Харбор около 127 000 японцев проживало на Западном побережье континентальной части Соединённых Штатов. Около 80 000 из них были рождены и имели гражданство СШП, остальные родились в Японии и не имели права на получение гражданства.
После бомбардировки Пёрл-Харбора и в соответствии с «законом о враждебных иностранцах» были изданы президентские указы 2525, 2526 и 2527, которые объявляли всех японцев, немцев и итальянцев враждебными иностранцами. Информация из «Списка предварительного задержания» использовалась для обнаружения и заключения под стражу людей японской, немецкой и итальянской национальности (хотя Германия или Италия не объявляли войну СШП ещё до 11 декабря).
Рассматривалось несколько вариантов депортации, но принят был самый «жёсткий» вариант, предложенный Карлом Бендетсеном.
19 февраля 1942 года Рузвельт подписал Чрезвычайный указ, по которому военные получали право объявлять различные районы страны, по своему усмотрению, «военной зоной», откуда могли быть выселены любые лица. В общей сложности в «зоны выселения» (exclusion zones) вошло около трети территории страны. 2 марта граждане японского происхождения были уведомлены, что они подвергнутся выселению из «военной зоны № 1» (в 100 милях от побережья).
11 марта было создано Управление по охране собственности иностранных граждан (Office of the Alien Property Custodian), которое получило неограниченные полномочия по своему усмотрению распоряжаться собственностью иностранцев.
24 марта в военных зонах для подданных враждебных государств и граждан японского происхождения был введён комендантский час.
27 марта японцам было запрещено покидать «военную зону № 1». 3 мая всем лицам японского происхождения было приказано явиться в «центры сбора», где они должны были оставаться до переезда в «центры перемещения».
Интернирование было популярно среди белых фермеров, которые конфликтовали с фермерами японского происхождения. «Белые американские фермеры признавали, что выселение японцев согласуется с их частными интересами.» Эти люди видели в интернировании удобный способ искоренить своих конкурентов японского происхождения.
Остин Энсон, ответственный секретарь Ассоциации Производителей-Поставщиков Овощей «Салинас», заявил газете Сэтэдэй Ивнинг Пост в 1942 году:
«Нас обвиняют в том, что мы хотим избавиться от япошек из эгоистических соображений. Так и есть. Вопрос состоит в том, будет жить на тихоокеанском побережье белый человек или желтый. Если всех япошек завтра уберут, мы по ним не соскучимся и через две недели, так как белые фермеры могут выращивать все то же, что и япошки. И мы не хотим, чтобы их возвращали после войны».
Критики интернирования утверждали, что оправдание его военной необходимостью безосновательно и приводили в пример отсутствие последующих приговоров для американцев японского происхождения по обвинениям в шпионаже или саботаже.
Главные «архитекторы» интернирования, включая генерала ДеУитта и майора Карла Бендетсена называли полное отсутствие актов саботажа «тревожным подтверждением того, что такие акты будут иметь место».
Однако, антияпонские страсти нагнетались в обществе, из поддерживало и разжигало правительство, публикуя пасквили, карикатуры, плакаты оскорбительного свойства, представлявшие японцев подлыми негодяями, замышляющими против Америки.
В самом начале сорок второго года, японцев начали насильственно выдворять в лагеря.
Большинство лагерей было расположено на территории резерваций для индейцев, на удаленных, пустынных территориях, далеко от населённых пунктов. При этом обитатели резерваций не были предварительно поставлены в уведомление и не получили никаких компенсаций. Индейцы рассчитывали, что позднее они могут получить хотя бы строения в свою собственность, однако после войны все здания были снесены или проданы правительством. Хотя чего уж за строения-то там были! Интернированные размещались в наскоро построенных бараках без водопровода и кухни. Лагеря были окружены колючей проволокой и охранялись вооружёнными людьми.
Известны случаи, когда охранники стреляли в пытавшихся выйти за пределы территории лагеря. Например, Центр для перемещенных лиц Харт Маунтен на северо-западе Вайоминга был лагерем, окруженным колючей проволокой, с общим туалетом, койками вместо кроватей и бюджетом в 45 центов на человека в день. Так как большинство интернированных было выселенно из своих домов на западном побережье без заблаговременного уведомления и не ставилось в известность об окончательном местоназначении, многие не взяли одежду, подходящую для вайомингских зим, когда температура часто опускалась ниже −20 градусов Цельсия.
Фраза «cиката га най» (что можно примерно перевести «ничего не поделаешь») широко использовалась, как символ смирения японских семей со своей беспомощностью в этой ситуации. Это замечали даже дети, что описано в знаменитых мемуарах «Прощай Манзанар». Японцы старались подчиняться правительству СШП, чтобы показать, что они лояльные граждане. Хотя это могло быть всего лишь внешним впечатлением, ведь многие потом отказались от американского гражданства.
* * *
Вот так было осуществлено это преступление американского режима, вслед за чередой других подобных деяний. Его неприкрытая циничность совершенно очевидна. Однако, несмотря на то, что всё совершенное не было продиктовано настоящей военной необходимостью, ведь положение в СШП было не сравнимо с тяжелым положением в СССР, (власти которого действительно имели основания переместить часть этнических групп вглубь территории страны), но «обличать», долгие годы стремились именно сталинизм, а не американизм. Пожалуй, в этом двуличии обличителей есть дополнителнительная подлость. Россказни о депортациях в СССР использовали, и всё ещё используют против нас, как политический инструмент, как средство давления, хотя объективные факты истории свидетельсвтуют о том, что сталинский режим повёл себя более мягко и адекватно, чем «демократический режим» Вашингтона.
Даже детали депортаций говорят не в пользу Вашингтона, ведь в СССР перемещенные этнические группы были оправлены в Казахстан и Узбекистан, то есть районы с относительно мягким климатом (по меркам наших широт), в СШП же японцы, итальянцы и немцы, были депортированы в регионы, которые соответствали бы, в наших реалиях, услвиям крайнего севера. И так в каждом моменте: какую деталь не возьми, получается, что вашингтонский режим действительно совершил преступление, а сталинская власть не перешла грань, осуществляя вынужденные меры, лишь ради обеспечения государственной безопасности, причём делая это и в интересах самих перемещенных народов, ведь их удалили не с благодатной калифорнийской земли, а вывезли с края огненного котла, от военных фронтов, от бомбёжек.
Но недобросовестные психологические эффекты, с помощью которых на нас действовали, в течение последних двадцати пяти лет, то есть с начала «перестройки», убедили многих из нас, что Сталин был необычайным злодеем, которому нет места в «Великой тройке», хотя на поверку-то выходит, что из этой тройки он наиболее здравый и ответсвенный политик, да ещё и получивший самый сложный фронт деятельности.
И хотя преступления черчиллизма, быть может, ещё более чудовищны, чем рузвельтовская политика, и Рузвельт-то, в сравнении с Черчиллем, и, особенно с подонком Трумэном, выглядит не так уж и плохо, но из песни слов не выкинешь, Рузвельт допустил эти чудовищные действия, стал архитектором одного из преступлений американизма.
Точно также обстоят дела и с вопросом голода в СССР и в СШП, происходившего примерно в одно время, в обеих странах. Как и вопрос депортаций, голод на советских территориях, сделан нынче жупелом, его стараются использовать для разобщения людей, живущих на постсоветской территории, для разжигания розни, для воспрепятствования новому объединению России со своей Украиной. Но природа происхождения голода в СШП, имела более циничные нюансы, более жестокие моменты, чем в СССР. И если Сталин, увидав масштаб бедствия голодающих, и вредительские действия киевских властей, принялся закупать зерно в Иране, и в других странах, не охваченных голодом, направил московкую комиссию в голодающие регионы и остановил голод, то в СШП твердили одно: «Рынок всё сам отрегулирует», а голодающие фермеры, и другие жители сельских местсностей, подавались в города, умирая на улицах городов, Чикаго был завален трупами погибших от голодной смерти.
Но американцы не видят бревна в своём глазу, зато они выискивали соринку у нас. И потому мы должны знать правду, владеть всей полнотой информации, как о методах манипулирования нашим сознанием, так и о конкретных фактах американской истории, которая, как видим, изобилует преступлениями куда более циничными и жестокими, чем огрехи нашей истории.