Бывают в жизни странные совпадения — только я прочитала новость о том, что житель Львовской области дошли до того, что начали молиться на стеклопакет, как практически сразу же после этого получила подтверждение тому, что «в датском королевстве» все подгнило отнюдь не только в Львовской области, но и в регионе, достаточно далеко расположенном от вотчины победившего бандерложья. А если конкретизировать — в Одессе…
Позвонил мой… теперь даже не знаю, как его характеризовать. Когда-то я считала его своим другом, учились в одном институте, какое-то время даже хороводились, и вроде бы даже строили планы на совместное будущее, как это бывает на первых курсах института, когда людям подай все и сразу. Потом, как говорится, судьба развела без «ромео-джульетовских» страстей, причем развела не только эмоционально, но и территориально. Он уехал в Одессу, я осталась жить в Москве, и до 2 мая 2014 года мы время от времени общались как друзья. После известных событий и их обсуждения по телефону я сказала, что он для меня умер, что телефон я его сотру (что и было сделано), и что знать его больше не желаю…
Ну, дальше понятно — прошел год, страсти улеглись, и он таки позвонил, чтобы поздравить меня с 1 мая, а потом и с 9 мая, а потом с днем рождения моей мамы (гад такой, ведь знал слабую струну!) Позвонил и сегодня. Но вот вопрос, который он мне задал, потряс меня даже больше, чем информация о молящихся на кусок стекла жителях Львова.
— Ты была во многом права тогда, — констатировал он, и после непродолжительного молчания продолжил. — Скажи, что будет дальше?
— В каком смысле?
— Ну, когда этот бардак закончится?
Признаюсь честно, этот вопрос меня развеселил.
— А я тебе кто — пророчица Анастасия? — ехидно поинтересовалась я. — Гадалка в пятом поколении, обретшая дара предвиденья после того, как на ее голову упал монитор со стола? За умеренную, а лучше неумеренную плату предсказываю будущее и провижу прошлое?
— Ладно тебе, — мрачно сказал бывший друг. — Просто хочу узнать твое мнение, и все. Обязательно надо ерничать?
— Ладно мне, — согласилась я. — Только будущее ты и сам бы мог провидеть. Вот скажи, ты наверняка преподаешь своим студентам историю 140-тысячелетних укров, но нормальную-то историю — ту, которую нам преподавали в советском ВУЗе советские преподаватели — ты не забыл?
— А причем тут это?
— А притом, что, помнишь, мы изучали с тобой историю тридцатилетнюю войну. Помнишь, в результате нее еще Европа обезлюдела, и Папа Римский даже на время разрешил многоженство, потому что надо же было как-то население восстанавливать после такой «гулянки»? А помнишь, мы тогда Шиллером зачитывались, его пьесой «Валленштейн», и там были такие строки…
«Вот головами вниз летят из окон
Наместники Мартиниц и Славата,
А вот граф Турн — виновник этой сцены.
Ни слова мне о 23 марта!
То было в 18-ом году
Столетия, в котором мы живем.
Но в памяти все живо так, как будто
Беда стряслась лишь ныне над страной,
А между тем уже 16 лет
Земля не знает мира и покоя…»
— Ну, и к чему ты это вспомнила? — спросил бывший друг.
— А к тому, что тогда тоже все так весело начиналось. Не знаю я, чем досадили чехам наместники Мартиниц и Славата, да не помню, из-за чего сыр-бор разгорелся, и какую роль в этом средневековом майдане сыграл граф Турн, и чьи интересы он преследовал, и какой была его судьба. Но знаю, что 23 марта 1618 года чехи считали, что они «здобули свободу», и им было очень весело. А вот многие ли из них увидели подписание вестфальского мира в октябре 1648 года, не знаю. Думаю, что немногие. А тем, кто дожили, уже было все безразлично…
— Сейчас так не будет, — неуверенно сказал мой знакомый. — Не может так быть, не XVII век…
— Да? — усмехнулась я. — А что, собственно говоря, изменилось? Из окон не выбрасывают — так живьем сжигают, вот как у вас, в Одессе. Не ждите быстрого завершения этого банкета, не питайте иллюзий, готовьтесь к тому, о чем говорил киевский мэр — завтрашний день увидят не все…
— Если нас все оставят в покое — вы, Европа, США — то все закончится быстрее, — возразил мой знакомый.
— Нет. Это уже ничего не изменит. Все закончится только тогда, когда все от этого смертельно устанут. Это — закон гражданских войн, они легко начинаются, а длиться могут бесконечно…
Анастасия Скогорева (ежики)