Вот уже второй месяц хунта проводит очередную могилизация. Уже пятую. Завершится она завтра и понятно, что при отчетах о ее проведении вид у военкомов будет виноватый. Парни категорически отказываются воевать. Обещания хунтой льгот и денег уже не устраивают никого. Все прекрасно понимают, что им просто врут. Максимум, что можно будет получить по итогам карательной операции — это отобранный у обывателя автомобиль. Но так ведь могут и убить. Поэтому большинство не сомневаются, что отправившись на фронт, они станут либо пушечным мясом, либо перейдут на подножий корм, как скот. О плачевной ситуации в армии сообщают даже укропоСМИ. Так что уклонение от могилизации – это вполне естественная реакция населения на беспредел, который творится в войсках хунты.
Даже в Мекке укропопатриотизма, во Львовской области, насчитали более 10 тысяч уклонистов. Согласно данным военного комиссара Львовской области Николая Садовского, на западе страны в военкоматы явились меньше половины призывников.
Может быть поэтому в Минобороны долгое время даже не обозначали крайний срок проведения могилизации. Ведь проведи ее в течение месяца, цифры были бы еще более жалкими.
Ранее глава укропского Минобороны Степан Полторак сообщал, что в 2015 году планируется могилизовать 50 тысяч человек, а при необходимости и вдвое больше (104 тыс.). Но делать это будут, согласно январскому указу Потрошенко-Вальцмана, в три этапа. Следующая волна стартует, скорее всего, сразу после завершения текущей, то есть в середине лета.
Обстановка строгой секретности, в которой проходит нынешняя волна могилизации, не случайна. Информация по предыдущим этапам была, мягко говоря, не утешительная. Например, в январе 2015 начальник могилизационного управления Генштаба хунты Олег Бойко признал, что лишь 6% могилизованных пришли добровольно. Для сравнения, в ходе самого первого этапа количество добровольцев достигало 20% от общего числа призванных. В ходе третьей и четвертой волн этот показатель сократился до 10%.
27 марта пресс-секретарь Генштаба Владислав Селезнев рапортовал, что план по мобилизации 52 тысяч военнообязанных с 20 января по 20 апреля выполнен на 76%. Но по другим данным, количество уклонистов с каждой волной только увеличивается. В марте журнал «Украинская неделя» опубликовал данные, согласно которым 95% киевлян, подлежащих мобилизации, не явились в военкоматы. Большинство из них просто не получили повестки.
Чтобы избежать получения злополучной бумаги, молодые люди платят консьержкам, чтобы те предупреждали о гостях из военкомата, живут не по прописке, в крайнем случае бегут кто в Россию, кто в Европу. Тот же Олег Бойко признал, что в Закарпатской области был случай, когда военнообязанные жители села просто наняли два автобуса и уехали на них в Россию, заплатив взятку на границе. В других случаях селяне, которые не хотели покидать родной дом, просто сжигали принесенные им повестки.
Правда, на сей раз и работники военкоматов, которым нужно выполнять план, решили проявить «креативность». В сети можно найти массу видео и отчетов о том, что делают военкомы, лишь бы вручить повестки. Одни переодеваются в работников ЖКХ и дворников и ходят по квартирам, якобы, по каким-то общественным делам. Другие пытаются всучить молодым людям повестки прямо в транспорте (такой случай зафиксирован на видео в Харькове). В Генштабе 4 июня даже вынуждены были разъяснить, что законом не установлено, как именно должны вручаться повестки, а, значит, вручать их можно любым способом и где угодно.
Особенно не везет работникам заводов, которых призывают прямо на рабочем месте. По словам руководства, был призван практически каждый третий мужчина на заводах «Электротяжмаш» (Харьков) и Новокаховский (Херсонская область). А во Львове повестки массово разослали артистам местного оперного театра.
В общем, заметно, что по сравнению с предыдущей волной могилизации Генштаб хунты проявляет большую активность в пополнении рядов укропоармии. Возникает закономерный вопрос зачем, если на Востоке, по крайней мере, официально продолжается перемирие, а условия содержания уже призванных солдат, мягко говоря, оставляют желать лучшего?
Примечательно и то, что укропские социологические компании перестали проводить или, по крайней мере, публиковать опросы об отношении населения к мобилизации. Последнее такое исследование было сделано в середине марта центром «Социальный мониторинг». По данным центра, лишь 20% опрошенных сказали, что их знакомые в случае призыва пойдут воевать. Остальные предположили, что часть или большинство укропцев попробует уклониться. Но в Киеве на общественные настроения внимания не обращают и продолжают проводить запланированную еще до Минских соглашений могилизацию.
Директор укропского института анализа и менеджмента политики Руслан Бортник отмечает, что сознание граждан меняется. «У меня есть данные закрытого апрельского опроса, который проводила одна из пяти ведущих украинских социологических фирм. Он демонстрирует, что продолжается тенденция по увеличению количества тех, кто выступает за мирное решение конфликта. Сегодня около 60-65% граждан считают, что другого выхода из ситуации, кроме мирных переговоров, нет», — заявил эксперт «Свободной прессе».
«У нас около 20 тысяч офицеров, у которых нет собственного жилья. До сих пор укроповоенные не получают обещанных Потрошенко-Вальцманом еще во время избирательной кампании тысячи гривен в день. Уровень их зарплат в районе 6-10 тысяч гривен, причем я говорю не о рядовых, а о младшем офицерском составе. 10 тысяч гривен по нынешнему курсу – это чуть меньше 500 долларов. Деньги совсем небольшие, зато есть реальная перспектива погибнуть.
В советское время армия была рабоче-крестьянской. А на Руине сегодня армия добровольчески-крестьянская. Часть состава – это добровольцы, которые воюют по идеологическим соображениям, а часть — простые люди и селяне, которые не смогли избежать призыва.
Скорее всего, тренд на сокращение поддержки военного разрешения конфликта продолжится. Рейтинги того же «Народного фронта» Яйценюха, который ассоциируется в общественном сознании с партией войны, упали до 5%. Это демонстрирует, что граждане уже устали от войны и ищут разумный путь выхода из конфликта».